Твой голос нежный и глубокий Как будто ангелы сошли с небес Так близок, но такой далёкий, И в паутину комиксов ты влез... Увидеть бы новый трек в прокате, Узнать каков ты там, сейчас, Но ты - лицо всего лишь на плакате. Прощай, My Chemical Romance...
О девочке с красной ленточкой Памяти отца и неизвестной девочки - связистки. - Пятый, пятый, ответь! Я – девятый! – Раздавалось в трубке. На наши позиции орудия нацелены. - Не слышно, говори! Хлещет дождь проклятый. Ничего не видно из-за мглы.
…Август, 42-й. Третьи сутки дождь, в окопах по пояс вода. Мне – 41! ... 13 – и часовую атаку выдержала промокшая пехота. А радистка осипшим голоском передаёт: - Квадрат 35!?... Грохот, треск. Взвод рвётся вперёд!
Скошен под корень лес, и небо в багрянцах никнет, Святая водица в речке – алая. Просит помощи 1-ый батальон; земля стонет. Встаёт третий – горцы, отвага – молодая и старая!
Короткую передышку Леван, командир, даёт; Кругом руины и камни – впереди и позади. - Где ребята молодые?.. - Вот здесь, - сказал Вано, – в груди! - А девочка с красной ленточкой, позывной - девятый? - Слава богу, ещё живёт! Рассвет, рассвет! Погоди немного, солдат подожди.
… И снова в бой. Разрываются гранаты, пули свистят, И брёвна землянки летают, дымят и горят. И в зареве этом, с синими глазами, раненая солдаточка лежит, С улыбкой на устах; дождинка на её ресницах слегка дрожит...
Я подполз, спрашиваю по-грузински: - Ты живая, дочка? Она зашевелила пересохшими губами и пролепетала: - Во - ды… - Понял. Держись, швило! Принесу. Здесь близко, Баксан – речка. И, как мальчишка, ринулся к реке, не подвели го-ды.
На другом берегу фашистские танки щерились, пасти разевая, Я, как змея, на скальной расщелине, на камнях извиваясь, Дополз с котелком до реки; зачерпнуть – зачерпнул, Остальное не помню, как я смерть обманул.
А донёс я до дочки лишь простреленную каску С капельками крови – на донышке, с красной реки. Секунды чернели. … Яростное пекло жгло!.. - Ещё раз, беги! Девочке наложили повязку. Война – паскуда шальная: не ты, так тебя. …Но связистке надо воды!
Восемь раз я ночью подползал к роднику; в бога веря, … Но учуяли варвары жаждущего, благородного зверя, Мтери-враг охотился, словно на джейрана – косулю, Хотел подстрелить меня, и волю мою, - в моём же краю!
… На рассвете измотанный вконец, Качающийся от бессонницы пришёл боец: - Вот, Гулико, вода. Каска цела. Пей. Ты – молодец! Ты стойко держалась! Прости, что не сразу принёс. Не опоздал?
Она прошептала: - Спасибо, отец. Воин седой перекрестился, как на образец, Простреленной рукой рваные клочья колен подобрал И сказал: - «Спасибо за жизни, творец!»…
Земля! Да будут священными твои капельки рос! И пошли солдаты за «самоходкой» в наступление – в полный рост.
…………………………………………………………………………………………………. История – правдивая эта… Читающим – Многие лета! Погибшим – Аминь! Жизнелюбивые! Берегите Жизнь! ……………………………………………………………………………………………………
С днем рождения Наташа, Ты частичка жизни нашей. Улыбайся , милой будь , Никогда нас не забудь. Пусть удача будет рядом, Пусть улыбка не пройдет Пусть исполнятся желанья, И мечтания твои, Будет жизнь вся в пониманьи , Будет то , что хочешь ты!!!
Ты всегда для меня будешь тем человеком За которого смело уйду на войну Вдохновлённый тобой, я с огромным успехом Все невзгоды и трудности в жизни пройду
Где-то там, наверху, мне назначили встречу С такой мудрой, богатой, прекрасной душой Там решили, что "Эля все раны излечит" Только вот не учли, что и Эля "больной"
Даже мудрые Будды, имеют изъяны И у них есть душа, заболевшая "ВИЧ" А чтоб стало им легче, они так упрямо Нирваны стараются как-то достичь
Говоря про болезнь, я конечно утрирую Мы больны лишь отчасти, когда нет любви Ведь так редко два сердца синхронно вибрируют! И мы, к сожалению, так не смогли...
Я душ унисон разрушал, диссонируя И просто пытался внимание привлечь Баланс нарушая, и, глупо насилуя, Сердце твое не пытался сберечь
Мы боялись с тобой, что окажемся близкими Как в романе Толстого, запретная связь Ведь для общества наше общение - низкое В нем любви быть не может, а только лишь грязь
Нет, не правда! Вся пошлость дурная, граничная Видна лишь тому, кто и не был влюблён Впервые забыв про интимное-личное Мы в космос вошли, растворившись вдвоём
Жаль. Слова в нашем мире уравнены к действиям А может и к счастью, а может судьба! Вот так вот, решительно, отвела бедствие Чтоб не довела нас с тобой до греха.
Я дурак, ты прости меня. Слово, как снадобье С бездны поднимет, а может сгубить И слово, однажды, разбило нас надвое Прощай. Я всю жизнь тебя буду любить...
Все сжечь, Все растоптать, Все разорвать и бросить! Против ветра! И ветру прокричать! Не тронь! Мой парус счастлив! Он не плывет по ветру! Теперь Я ветер, теперь Я расправляю паруса!
Любовь – это счастье приметное Посвящается Мирафоре Тотас. Да разве ж мне о любви писать, Где столько страстей собрать? Любовь давно по нашей дороге не ходит, И нас, подруга, совсем уже не помнит.
Сцены любви все уже сыграны, И о роковой, и о шальной, Словами и кистью написаны Стихи и картины краской золотой.
Окаянной любви не бывает, Она то разгорается, то опять угасает. Огонь сердечный в пепел её превращает, Лишь от волшебных чувств она оживает.
Теперь она обнимается с тенью невидимой, Ни в чём не раскаивается, никому не завидует. Только у пылкой любви остаются сомнения, А у расхаянной – разлука да тайны влечения.
Любовь – это счастье приметное, Милое, нежное, порой безответное. Когда-то пылали и наши тёмно-красные розы, Оставляли следы на аллее и горькие слёзы.
Всё было, и солнце светило, И голову дурманом кружило, Грустили берёзы, алели закаты, Дрожали мимозы, зрели гранаты.
Дорогая подруга, ты хотела услышать От своей запоздалой любви оправдания, А напоследок лишь приходится думать, Почему судьба не шлёт сострадания.
Так и плывём по течению с совестью, Прикрываясь серебряной прелестью, Черпаем силы у вечной молодости, Вспоминаем прошлые радости.
Раскинь же, гадалка, нам карты у полюбовной черты, Жизнь коротка, успеем ли дойти до заветной мечты? - Надейтесь на солнце! – отвечает она. Светило по-прежнему золотит купола. - А любовь? - Улетела за облака и в цветущий рай не позвала. Теперь наша жизнь продолжает струиться, Как седой водопад, с нерастраченной страстью, Через кремнистое дно к потоку стремится Воссоединиться с планетой и стать её частью.
Памяти отца сестёр Нанули и Нателы, Закирова Леонида.
Приоткроем дверцу трагедии матери и отца: Материнскую боль словами не передать, И мужскую выдержку невозможно описать. Отцовская любовь недолго красиво цвела, Белая птица её закружила и замела.
Судьба задавала отцу трудные уроки, И зря надеялся храбрец на чужие зароки. На пути молодца падали росы, никли берёзки, Дождили сосны, изредка стелились ромашек полоски.
Рос сорванец без матушкиной ласки с пяти лет, Скитаясь сиротой по дворам, чётко помнил мамин завет: «Сыночек, ангел мой, прекрасен белый свет, Да есть на земле ещё и чёрный цвет.
Делать добро во все времена было благородно, Но чёрная земля не всегда плодородна. Никому неведомы твои стёжки - дорожки, А добру научат детские книжки и крутые порожки».
А сын её, покидая свет, успел лишь сказать: - Простите. Берегите сокровенное – жизнь. Не грустите. Не плачьте. Детям детей любовь завещайте. Укрощайте гордыню и прощайте.
И отправился отец за своею надеждой - святой, Чтобы позаботиться о дочери студёной зимой. Крест на могиле давно покосился, тихо глядит, Чёрно- белая сорока на нём беспокойно сидит.
А с камня продолжает сочиться слеза и течь; И шепчет отец безмолвную скорбную речь: «Посмотрите, ребята, какая рядом лежит красавица дочь, Она навечно осталась молодой в ту майскую ночь. И никто не может девочке, в тринадцать с половиною, помочь».
Так и кружатся над ними сизый туман да вечный покой, Всё проклинает себя отец за материнский плач и вой, За потерю дочери на оборванной дороге сиреневой весной. Что же случилось тогда с его буйной и печальной головой?
И стоит теперь неподвижно, лицом к солнцу, лишь мать, Одну и ту же молитву не устаёт повторять.
… Но крепко держит мать старшая дочь и не даёт ей упасть, Да внучки, словно солнечные лучики, навстречу летят, Чтобы бабушку обнять и новогодний стишок рассказать. Забелели снежинки - слезинки, ласково кружат и тают, Дрогнули материнские руки, но рубцы на сердце так и синеют.
Больше всего на свете, люблю его голос, Его голос - Прекрасней всего, Неповторимый Ramazzotti Eros, Любовью дышу, услышав его!
Голос звучит,как нежное чудо, Самый сладкий, необыкновенный, Наслаждаюсь,люблю,любить всегда буду, Голос Ramazzotti люблю несомненно!
Выучила Итальянский язык, Язык любви, красивый, интересный! - Чтоб слышать и знать,каждый тот Миг.. На языке - любви, звучат его песни.
Эта любовь,не будет забыта! Per tuo voce, grazia Vita!
Ramazzotti - Лучший,в целой Вселенной,для меня! Голос самых сладких,заветных Желаний... И я в этот голос, влюблена Навсегда! La voce Ramazzotti, in Mondo piu ideale!!!!!
Оксана Шаварина.
История произведения:
Вдохновил и вдохновляет прекрасный голос итальянского певца, Эроса Рамаззотти! Очень люблю и знаю итальянский язык!Прекраснейший Язык,звучащий голосом Рамаззотти,это для меня самое прекрасное чудо!;)
Восемь жизней назад ты пришла: «Кабальеро, сыграем? В карты, в дружбу, в любовь или в верность на 10 минут? Наша встреча для вас будет адом… а, может быть, раем… Вот вам пряник, сеньор… или вы выбираете кнут?»
-Как могу отказать, сеньорита, коль женщина просит Что поставим на кон? - Мой сеньор, с меня нечего брать. Восемь жизней подряд за тебя умирал в двадцать восемь Восемь жизней подряд ты все так же хотела сыграть
- Надоело в бреду засыпать и в бреду просыпаться Я не кукла, пойми, а в людей не пристало играть Я, возможно, устал каждый раз за тебя заступаться Я, возможно, устал каждый раз за тебя умирать
Подняла на меня изумительно-черные очи - Вот в чем дело, Диего, - сказала вдруг нежно, любя - Поиграем в другую игру… а в конце, если хочешь… Хочешь, в этот раз Рита, мой милый, умрет за тебя?
Это воспоминание начинается с детской поры: В сухой степи во время беспощадной жары Не единожды я видала, Как чернокрылая бабочка, жилица мира иного, Над старым сагсагачём пролетала.
В народе говорили: - Это маленький Прометей из загробного мира, Задумавший когда-то земной огонь похитить; - о ней и написана лира… Она пламени не боится, летая над незримой границей, Собирая отблески свеченья до последней крупицы.
А вот и сказ – из далёкого орудийного гула И из раскаленного дымящего чада… Тяжёлая бессонница в окопе отца одолела, Свирепствовала ночная, угрюмая дума.
Подкралось видение такое: падали груши с панты; Сливались с горизонтом меркнущие закаты. А над пропастью горели гранатовые кусты, И в неё были сброшены кресты и солдаты.
Отец говорил: - Все пытались выбраться из этого ада, Карабкались, падали. Стон и проклятья – никакого просвета. Ни окон, ни дверей – только дальние раскаты. Вдруг - на краю тьмы и света – сверкнула чернокрылая бабочка эта.
Подлетела, взвилась в нетерпении, Глянув печальными очами на них с сожалением. Снова порхнула, вернулась с осознанием дела. Чёрные очи глядели в чёрные спины героев.
В отчаянии махнула крылами: - «Выбирайся, пехота! Шевелись, шевелись, как можешь, рота! А то в этой могиле зароют, и закроют ворота. Рождённый – должен родить, а не умереть. А мне надо – на Восток! К солнцу лететь!»
А отец подумал: «как же эта чёрная пепела В огне не испепелилась? Как она сумела, Летая по прошлым векам по изувеченным облакам, Добраться сюда и открыть нам - хотя бы веки пока? … А у самой текли слёзы по обугленным бокам»…
…А был я – горец, высокий и крепкий; очнулся, Правда, «не витязь в барсовой шкуре», но рванулся, Полез по отвесной стене – подсадили бойцы. Догадался: чернокрылая спасает! - Спасибо, братцы! Дотянулся, не сорвался, за край ухватился…и выбрался. - Жить будешь, отец! – сказали мне сыны – храбрецы. … И открыл он глаза: полнеба пылало; и рассвет занимался; Стонала земля; и синели рубцы.
… - Слышишь? Привратник суровый, прикрой врата подземного рая! Не нарушая покоя, ещё прельстит чернокрылое чудо, крылами играя. А сегодня цветёт доброта и улыбка лепестка - из светлого мая! Залогом вечности жива – чернокрылая и зелёная трава святая.
Про такие стихотворения очень сложно что-нибудь сказать: их пишут в качестве благодарности, в порыве гнева или страсти, во время ностальгии, или если хочется пошутить. Но всех их объединяет одно - такие произведения посвящены конкретному человеку и всегда содержат в строках имя этого человека...